читать дальшеДолорес нынче была не в духе. Нет, не так надо начинать это повествование.
Профессор Амбридж этой прелестной, обворожительной, лунно-звездной ночью пребывала в некотором расстройстве. Да какое там некоторое! Ладно, попытаемся начать еще раз.
Человек в розовом (странно, что она еще волосы, подражая Тонкс, в розовый не покрасила), чуть позже опознанный, как Амбрис Долоредж… Алорес Домбридж… Алобридж Домрес… Вычеркните это из стенограммы, у меня есть право на третью попытку.
Лоб Долорес Амбридж, при романтическом свете свечей, что держал комнату в приятном полумраке, встречался со всеми стенами, можно сказать, ласково здоровался с ними. Насколько ласковым, конечно, это знакомство может быть, учитывая немалый разбег, немалую скорость и немалое желание расшибить этот самый лоб со стороны этой самой Долорес Амбридж. А все от молока с огурцами. Гхм, то есть, от отчаянья. Бедная женщина пребывала на самой грани отчаянья. А все от молока с огурцами. Гхм, то есть, от слов министра, разумеется. Этим вечером он устроил ей таааакоооой рааазнооос…
-Да как Вы можете? Да как Вы смеете? Да как Вы… Да чтоб Вам… Да чтоб Вас… Да чтоб еще три раза, а потом в другой позе…
Несчастная сотрудница Министерства, уткнувшись лицом в коврик перед камином, едва ли не скулила, словно провинившаяся в уничтожении самой дорогой пары ботинок своего хозяина собака. Все, что было в ее силах – это безропотно сносить все те обвинения, которые сыпались на нее словно из рога изобилия. Причем рогом изобилия в данном случае являлся рот министра. Фигурально выражаясь.
-Послушайте, Долорес, мне совершенно не нравится, что Вы не справляетесь со своей работой. Чем Вы там занимаетесь, что не выполняете таких простых обязанностей, а? Может, Вы там с Дамблдором заигрывали, м? От того он, наверное, и позволил себе лишнего, создав свою Армию, а потом благополучно сбежал, оставив Вас на растерзание этим юным террористам!
В общем, Корнелидж Фаус… Форнелиус Кадж… Корнадж Фонелиус… в общем, обычно жизнерадостный, а ныне очень злой волшебник еще долго продолжал распинаться, не жалея денег на оплату каминной связи (а Вы не знали? За это тоже надо платить!), а Долорес еще долго продолжала, покусывая нижнюю губу, изливаться в слезах раскаянья, которые, к слову сказать, министра ничуть не тронули.
На мгновение прервав свои попытки самоумертвиться после с глухим стуком (удар лба о стенку) проваленного дубля №29, она стала расхаживать по комнате. Руки ее подрагивали, а в глазах читался ничем не замутненный, первобытный ужас человека, которому грозились увольнением (между строк, никаких прямых текстов).
“Мерлин, что же со мной теперь будет-то?!” – возопило сознание Долорес, но тут уши ее уловили какой-то странный шум в коридоре, и она, пулей выскочив из комнаты, тем не менее, степенно отправилась на поиски источника непонятного звука.
Источником непонятного звука оказалась… Гермиджэр Грэйнона… Грэймиона Гернжджэр… Грэйминджэр Гериона… короче, девочка-всезнайка. Она занималась вербованием эльфов на сторону Дамблдора. А заманивала их связанными шапочками-пирамидками. Маленькие уродцы в восторге противно пищали и напяливали шапочки, с гордым видом расхаживая перед грязнокровкой.
-Это что за безобразие? – хотела было возопить женщина, но тут споткнулась буквально на ровном месте и пропахала носом несколько метров по полу. Пол оказался сырым, холодным и пах какой-то дрянью. В общем, явно не сиренью от него пахло. Грэйнджэр и эльфы синхронно завопили, чем оглушили несчастную сотрудницу Министерства, а затем разбежались кто куда, не желая даже помочь Долорес, которая подозревала свой нос в переломе. Хотя она не могла быть уверена, что это был хруст, а не ошеломительный грохот, с которым она опустилась на пол. Лежать на полу, конечно, бесспорно и несомненно, было весьма приятным занятием, но она ведь вышла из комнаты не ради этого. А ради чего, собственно, она оттуда вышла? Память упорно отказывалась выдать причину и успешно отбивалась от попыток использовать себя в качестве справочника причин некоей Долорес Амбридж для выхода из своей личной комнаты. Пфф, какое нахальство – эксплуатировать ее для таких мелких вещей! Вот, скажем, использовать ее для вызубривания Библии или, к примеру, шести мировых языков, а то ведь… какая блошка – эти причины - по сравнению с настоящими Целями с большой буквы.
Профессор Амбридж рассудила весьма разумно для ее поврежденной головы именно в данной ситуации и поврежденных мозгов в целом: решила не спорить и просто прогуляться по ночному Хогвартсу.
На одном из подоконников, освещенных лунным светом, преподаватель обнаружила Негопупса Довилла… Девилла Нолгопупса… Невипупса Долголла… короче, Мальчика-Который… нет, не выжил, отнюдь… …-Любил-Гербологию. Он ласково ворковал с каким-то растением, пока ехидное хихиканье Амбридж не заставило его вздрогнуть и обернуться:
-Правила нарушаете, да?
А юноша как-то нервно улыбнулся, схватил горшок с растением и пихнул буквально под нос несчастной:
-Познакомьтесь, это… - непроизносимое название, протараторенное взволнованным мальчишкой так быстро, что Долорес даже не успела рот открыть от удивления. – Правда, оно замечательное? Погладьте его…
Как только женщина протянула руку к растению, оно выскочило из своего горшка со скоростью света и своими плющами, которые, оказывается, скрывались в горшке, в земле, обвило ее с головы до ног. Заверещав, словно увидела обычного, но очень толстого маггловского таракана, Долорес понеслась по коридорам, размахивая руками.
-На самом деле, оно очень доброе..! - послышалось робкое восклицание, но дослушать его до конца она все равно не смогла.
Апофеозом сего чудесного ночного путешествия стало то, что сотрудница Министерства наткнулась на Симуса Финнигана, который нагло
Ну, а все-таки, возвращаясь к нахалу-гриффиндорцу: представляете, какое извращение – наколдовать костер прямо на подоконнике, поставить котел с кипящей водой, а рядом трансфигурировать из собственной мантии стол для ингредиентов!
-Зельеварением заняться изволили? - издевательски протянула женщина, встав за спиной мальчишки. Тот вздрогнул, поразбивал свои колбы, обернулся, увидел ее и… заверещал:
-О, Мерлин всемогущий, молю тебя, не убивай, я всего лишь хотел сделать сыворотку правды!
Когда Долорес подалась вперед в желании узнать, зачем же ему сыворотка правды, она же Веритасерум, тот не выдержал и, размахивая руками, умчался прочь. При неосторожном движении его руки котел опрокинулся и вылился прямо на женщину, захваченную в плен непонятным плющом с редким названием. После этого она очень быстро, буквально в мгновение ока покрылась шерстью сероватого цвета.
-ЗА ЧТО, О, МЕРЛИН, МНЕ ЭТО ИСПЫТАНИЕ?! – заорала она на весь замок и стала по стенке пытаться добраться до своей комнаты. Из-за шерсти и плюща ни черта не было видно, и приходилось двигаться наощупь. Она не знала, сколько времени она шла, сколько времени гуляла в надежде успокоить свои мысли, но в итоге, что ни удивительно (особенно учитывая неоднократные встречи с подозрительными личностями во время прогулки), все это было напрасно. Пошло крахом. Все планы рухнули. Как можно успокоиться после такой невротрёпки?..
Когда она добралась до заветной двери, которая (опять-таки же наощупь) казалась вполне знакомой, было уже утро. Амбридж свалилась все на тот же коврик у камина. И в тот же миг пламя в камине полыхнуло, и показалась голова министра Фаджа:
-Долорес! Долорес! Где Вы там? Вы уже разработали план действий?
А когда он увидел то, что лежало прямо перед ним:
-О, Мерлин и все Основатели Хогвартса, что есть это?..
Преподавательница впала в депрессию и тут же заревела, пусть слез ее и не было видно за плющом и наростом шерсти:
-Корнелиус, Вы что меня, не узнаёте?..
-Долорес? – голос мужчины сел от ужаса, смутного осознания и зарождающейся злобы. – Долорес, это Вы?..
-Да, министр, это я… - мутант с приглушенным, но явно человеческим голосом кивнул.
-Таааааааааааак… - начиная звереть, протянул Фадж.
“Вот теперь-то он точно меня по головке не погладит (особенно учитывая мой нынешний внешний вид)…” – нервно подумала Долорес и приготовилась к длительному отчитыванию за все грехи свои смертные…